Дьявол с человеческим лицом

[Иоганн Араго]

Трансформация образа дьявола в массовой культуре и современных медиа

Сатана, Вельзевул, Люцифер, Мефистофель – человек знает множество имен для обозначения сущности, с древнейших времен и по сей день являющей собой персонифицированное зло. Его образ стал неотъемлемой частью не только религиозной, но и массовой культуры. Настолько неотъемлемой, что вряд ли возможно всецело познать природу человека, не изучив и, не поняв природу представлений о воплощении злого начала. Немаловажной задачей является рассмотрение одной из составляющих этого феномена – внешнего образа. Можно использовать имя Дьявол как наиболее распространенное в обществе, и, обозначив тенденцию к антропоморфизации Дьявола, как основополагающую, выделить 4 ступени развития образа: Зверь, Падший ангел, Путник и Буржуа. Рассматривая такое развитие, его эволюции от дикого зверя до обычного человека, мы становимся свидетелями изменения общественного отношения к злу как таковому.

Зверь
Образ Дьявола-Зверя наиболее архаичный из всех представленных. Копыта, рога, хвост – неотъемлемые атрибуты данного персонажа. Его формирование непосредственно связано с христианской интерпретацией языческих божеств и демонов. Еще у Данте, а позже и у Мильтона видно, как Титаны и Боги Древней Греции и Египта находят свой приют в Преисподней. Вслед за ними и сам Князь Тьмы приобретает черты героев языческой мифологии.



Дьявол из "Фантазии" Диснея

В своих крайних формах, пользующихся особой популярностью у создателей видео игр и комиксов, такой образ Дьявола почти полностью лишается ангельских и человеческих черт, становясь уродливым звероподобным существом. В тоже время, такая форма Сатаны позволяет ему достаточно органично вписываться в окружающую его природную среду. Так, дантевский Дьявол, настолько крепкий и грубый, что поэт и Вергилий взбираются по нему, как по скале, в «Фантазии» Уолта Диснея предстает пред зрителем, как неотъемлемая часть вершины Лысой Горы. Он являет собой элемент природы, приравнивается к ней всем своим естеством.
Слияние Дьявола с природой в данном случае является отображением общественного представления о «дикой» природе зла. Порой животное настолько вытесняет из данного образа все человеческое, что перед нами предстает уже не падший ангел, а адский зверь, чудовище, зародившееся в мифологических образах древности. Исполинский рост Титанов, рога и копыта греческого Пана – все это бережно взято из верований античной эпохи. Отождествление Дьявола с природой, и образ его с заимствованными из всех животных царств чертами имеют два основных толкования. С одной стороны – символизирование того, как каприз и злоба его ругаются над законами природы и насилуют ее строй. С другой стороны – в этой анантропоморфизации выражены вся отчужденность и весь страх современного человеческого общества перед дикой природой.


Падший Ангел
В современной массовой культуре существует и обратное от «дикости» движение в трансформации Дьявола. Оно представляет собой очеловечивание и облагораживание Князя Тьмы, являясь новой ступенью развития образа. Падший Ангел – одна из немногих форм Дьявола, в полной мере сохраняющая свой библейский характер. Связано это с тем, что данная модификация персонажа априори не может быть изъята из своего религиозного контекста, представляющего собой мотив изгнания из Рая. Традиция «облагораживания» внешнего вида Дьявола была основана Спинелло Арентинским и Джоном Мильтоном, развита усилиями Байрона и Лермонтова – и везде подчеркивалась ангельская сущность Падшего, разнообразно преломленная в пространстве Преисподней. Ангельский облик, ангельские манеры, крылья за спиной – все это атрибуты его прошлой жизни, трансформируемые культурой вследствие многообразия воззрений. Крылья могут чернеть, приобретая черты тех, что есть у летучих мышей, – если перед нами падший, изгнанный, но не покоренный дух, властитель Преисподней, как в знаменитом комиксе Нила Геймана “Sandman”.




Образ из комикса Lucifer издательства Vertigo

Такие черты во многом продиктованы дьявольским стремлением к низвержению Бога, в определенной степени обезображивающим ангельский лик. В то же время этот процесс искажения внешности не допускает полного изъятия ангельских черт, так как иначе внешний вид Сатаны не будет соответствовать его «высокой» цели. В свою очередь, отмирание крыльев Люцифера и поиск эстетически прекрасного в его образе связаны с обращением Дьявола в философскую идею. Он становится владыкой – символом человеческой мысли, торжествующим в воображении человека, бунтующего над своими исконными небесными врагами, отображающими земную власть. Так, сообразно с этим моральным повышением становится он и физическим красавцем. Это эстетическое отношение к Сатане, как олицетворению прекрасной и гордой мысли неповиновения, стало основой образа в таких комиксах, как Hellblazer и Lucifer. Причина данного осмысления образа Дьявола непосредственно связана с мотивом бунта, вызова и неповиновения в современной культуре. Исторические события второй половины XX века сформировали необходимость появления в массовой культуре персонажа, который мог бы в полной мере отобразить политические и религиозные воззрения современного общества. Таким олицетворением и стал Дьявол, трансформировавшийся из персонифицированного Зла в Героя, восставшего против властителей этого мира – Бога и слуг его Ангелов.


Путник
Образ Дьявола-путника несравненно старше предыдущего, и своей историей восходит к Новозаветным временам. Его происхождение имеет вполне бытовое обоснование – образ возник из недоверия к чужакам, путникам, непостоянным людям, сулившим как тогда, так и сейчас возможные неприятности для спокойного населения небольших городов. Невзрачность и скромность одежды позволяли ворам и аферистам легко сливаться с общей массой путников, служа превосходным прикрытием для их преступной деятельности. И нет ничего удивительного в том, что именно в этой среде общество обозначает место Дьявола. Специфика образа определяет и основную функцию данного персонажа – странствие по миру с целью искушения людского рода.



Фрагмент из картины Г. Доре "Вечный Жид"

Будучи так же философски осмысленным, такой Дьявол трансформируется в образ странствующего учителя, искушающего своим знанием случайных попутчиков, каким он собственно и представлен в книге Жозе Сарамаго «Евангелие от Иисуса».
Ввиду своих характерных черт, этот образ нередко сравнивается, а порой и вовсе сливается с образом другого библейского героя – Вечного Жида. Такой мотив наглядно представлен в «Агасфере» Стефана Гейма, где Сатана и Агасфер ведут схожий образ жизни, нередко встречаясь друг с другом и споря о судьбах людей.
Популярность данного образа Дьявола объясняется интересом носителей культуры к образу странствующего учителя, являющего собой вечное знание без источника. Здесь же в массовую культуру проецируется и распространенное представление о бедах и искушениях, привносимых в социум чужеродными агентами. Из вышесказанного следует, что данный образ является непосредственной трансляцией социальной проблематики в современную культуру.

Буржуа
Дьявол-буржуа является наиболее антропоморфным видом Князя Тьмы. Интеллигентный и состоятельный мужчина, воспитанный, образованный, эстет – истинным воплощением богатства и благополучия представляется Дьявол в продуктах киноиндустрии и литературы. Порой его внешний вид настолько приближен к образу обычного человека, что режиссерам и писателям приходится искусственно вводить определенные символы для общественной идентификации героя, как персонифицированного зла. Ярким примером в данном случае является Луис Сайфер из «Сердца ангела» (фильм Алана Паркера 1987 года), чья сатанинская сущность раскрывается исключительно через систему символов, таких как перстень с пентаграммой или чрезмерно длинные ногти.



Дьявол в исполнении Аль Пачино из фильма "Адвокат Дьявола"

В «Адвокате Дьявола» (фильме Тейлор Хэкфорда 1997 года) Дьявол предстает перед зрителем олицетворением земной власти, проявленным хозяином этого мира, виртуозно владеющим как финансами, так и судьбами людей. Антропоморфизация образа настолько сильна, что становится возможным даже осуществление продолжения рода, основного завета, данного людям Богом в библейской традиции.
Культивирование материальных ценностей в данной интерпретации образа непосредственно связано с его развитием в XVIII – XIX веках, когда в массовой литературе стал популярным мотив сделки с Дьяволом, носивший определенные финансовые черты. В европейской культуре до сих пор наблюдается общая тенденция максимальной материализации жизни ангелов и демонов, что нашло свое непосредственное отражение в «Восстании ангелов» Анатоля Франса, где большая часть падших ангелов, будучи изгнанными на землю, примкнула к классу состоятельных буржуа.
Причины данной интерпретации образа в современной массовой культуре связаны с социальными изменениями, произошедшими в XX веке. Если еще гетевский Мефистофель искушал знаниями и любовью, то в современном обществе, излишне культивирующем материальные ценности, Дьяволу не остается ничего другого, кроме как искушать человечество властью, деньгами и карьерным ростом. Таков удел и Джона Мильтона из «Адвоката Дьявола», и Воланда из «Мастера и Маргариты».
Рассмотрев все распространенные в массовой культуре образы Дьявола можно сделать вывод о том, что в современном обществе существует два направления трансформации данного персонажа. Первое направление характеризуется обезчеловечиванием Дьявола, что определяется современными процессами обособления человеческого общества от природы. В то же время здесь определенным образом выражено представление о «дикой» природе человеческого зла. Оно основано на древней христианской идее, говорящей о том, что часть человека, подверженная злу и греху, имеет животное происхождение.
Второе направление – стремление к антропоморфизации Дьявола – есть результат переосмысления понятия зла в виду исторических событий 20 века. Множественные войны и торжество тоталитарных режимов сделали возможным обнаружение Дьявола в реальных личностях. Так Сталин и Гитлер для миллионов людей являются олицетворениями зла, а Геббельс даже среди национал-социалистов носил прозвище Дьявол из-за своей усохшей ноги. Отождествление Дьявола и человека говорит о том, что в настоящее время зло приобретает черты повседневности в такой степени, что для Дьявола становится возможным затеряться среди людей. Теперь он уже не персонифицированное зло, а лишь один из тех, кто своими преступными действиями подталкивает человечество к гибели. В современном обществе он теряет свою функцию олицетворения зла, и ничто уже не мешает ему оказаться обычным торговцем оружием, игроком на бирже или даже просто соседом, строящим свой дом и создающим свою семью.
Оба направления достаточно наглядно отображают общественные процессы современности. И если направления анантропоморфизации характеризуется сохранением его образа в качестве персонифицированного зла, то обратное движение, к антропоморфному Дьяволу, являет собой переосмысление образа, и лишение Дьявола функции манифестации всемирного зла.
В итоге, любая трансформация образа Князя Тьмы всегда и первоочередно будет означать смену общественного отношения к понятию Зла, к моральным и этическим категориям, и к множественным символам религиозного мира, нас окружающим.

Источник

@темы: Собрание истин и заблуждений

Comments

[Альтаир Ксавье]

Хорошо покопались Мандор Савалл =)

[Иоганн Араго]

Альтаир Ксавье спасибо, однако статья не моего производства)))

[Антуан Ксавье]

Мандор Савалл

Я с Альтом полностью солидарен) Читать очень интересно)