Посмотри, как северный ветер вгрызается в тучи.
Как рвёт серебряный купол неба, до белёсой сукровицы, до ошмётков лазурно-голубой плоти.
Как, обезумев от запаха смерти, пьяно и радостно пинает ногами листья, воет в трубах, целует девиц пропахшими скверной губами…
- Не знал, что у тебя есть сейчас время на подобные вещи… - он подошёл, опёрся о парапет, пытаясь разглядеть в водах Лиммат хоть что-то стоящее. Бесполезно.
- Сейчас всё время мира в моём распоряжении. – Фредерик Нивьер, приподнял уголок губ в подобии улыбки - Особенно сейчас.
читать дальше- Особенно?
Фредерик кивнул, доставал сигарету из пачки и нарочито-медленно, с каким-то особенным удовольствием закурил.
- Знаешь, Хедрик, если бы ты дожил до конца курса, то не задавал бы глупых вопросов. Или, если хотя бы раз попробовал полную реинкарнацию, вместо стандартного аватара.
- Ты будешь даже демонам читать лекции? – Хедрик нарочито отвернулся. Цель его пребывания на факультете была отлична от получения зачёта, но замечание от этого человека слушать было всё равно неприятно.
- Привычка. – Нивьер равнодушно передёрнул плечами, стряхнул пепел с сигареты – нам вообще свойственны привычки. Этакие мелкие червоточинки: чайка кофе утром, никотиновый дымок, разговоры ни о чём, мелкая ложь, подарки на рождество… Люди этим и отличаются от прочих…
- Раньше среди людей иногда попадались Герои.
- Твоя правда. Даже такого солнца, как раньше, уже не увидишь. Вот раньше солнце было настоящим. Оно было жёлтым, а не красным, как сейчас…
В холодных глазах Нивьера мелькнула серая паутинка насмешки.
- Ты о чём?
- Прочитай «Мрачного Жнеца» - поймёшь.
Хедрик сжал руку в кулак. Да, аватар всегда ограничивает возможности. Слишком ограничивает. Из-за этой проклятой канонической надстройки, он всегда будет чувствовать себя студентом факультета теологии. И всегда будет опускать голову под взглядом неприятно-голубых глаз профессора Нивьера.
Нивьер…
Спокоен, как всегда. Излишне уверен в собственных силах.
И тёмен, как Marraskuu.
Maa on martaana, как говорят одном из условно-родных для Хедрика языке.
Почему?
Даже с почти неразбавленной кровью шведов в венах, с серебристыми прядями волос и начисто отсутствующими чёрными тонами в одежде, Фредерик ассоциировался с тёмным временем цикла.
Будто эта самая Тьма вместо крови текла у него по венам.
«Бред. Он же только человек. Нам ли не знать».
Почти раздражающее молчание. Дым сигареты. Поблёскивающие волны реки.
- Ты знаешь, что твой дом опечатали?
- Предполагаю.
Разумеется, знает. Стоило догадаться, что знает. И о доме, и о приказе на его поиск. Слишком это предсказуемо, чтобы не догадаться даже обычному человеку.
- Тогда… что ты здесь делаешь?
- Слушаю, как плачет небо. – Нивьер улыбнулся уголком губ, делая очередную затяжку. Похоже, такая забота со стороны бывшего студента его забавляла.
- Ты думаешь, что тебе поможет твой футарк, когда придут Приставы?
Фредерик неопределённо пожал плечами, потом скользнул оценивающим взглядом по стоящей рядом фигуре.
- Я думаю, что Хедрик – в качестве аватара – это худшее, что ты мог найти. Я бы посоветовал тебе убить его вовсе и найти что-то более подходящее. В конце концов для демона 20 лет – это небольшой срок, а пытаться дёргать эту конкретную оболочку у тебя откровенно не получается.
Хедрик чувствовал, как кровь предательски приливает к щекам. Сейчас ему больше всего на свете хотелось ударить этого мерзкого типа, который вместо благодарности тыкает его носом, как нашкодившего котёнка. Но вместо этого… просто молча стоял рядом и смотрел на воду.
- Знаешь, Нивьер, я тебя ненавижу. И приложу все усилия, чтобы тебе выдали сковородку погорячее.
- Необыкновенная забота. Я тронут.
Хедрик сплюнул. Да, пожалуй, такая угроза была ребячеством. Потому и профессор вместо того, чтобы содрогнуться в священном ужасе, почти беззаботно закрыл глаза, позволяя истерически-нервным каплям дождя скользить по лицу.
- Зачем ты написал эту дурацкую книгу?! Зачем ты рассказал о том, чего не можем подтвердить или опровергнуть даже мы?
- Чего именно ты не можешь подтвердить?
Нивьер потушил сигарету, поднял воротник плаща, приглашающим жестом указал следовать за собой. Хедрик автоматически пошёл рядом. Он уже не студент Нивьера, чтобы соблюдать субординацию.
А на вид…
На вид самому Фредерику не более тридцати. Так что Хедрик в свои земные 23 вполне сошёл бы за его приятеля.
Мокрые улицы. Тусклый свет фонарей. Серые сумерки медленно и пьяно падающие в могилу ночи.
- Это они от боли. Им вывернули суставы и раздробили кости.
- Что?! – Хедрик непонимающе посмотрел на профессора.
- Я об уходящем дне. Осенью он настолько измучен, что принимает Тьму с радостью.
- Как люди?
Нивьер медленно кивнул.
- Да, как люди. Иногда они устают от Бытия настолько, что готовы уйти за грань без чьей-то помощи. Стереть сам факт своего существования. Кстати, в этом нет ничего хорошего, даже для вас.
- Это я знаю. – Хедрик поёжился в насквозь промокшем плаще и кивнул сторону неоновой вывески – Угостишь?
Та же холодная улыбка одним уголком губ вместо ответа.
-----
- Знаешь, Нивьер, после бокала коньяка я даже могу слушать твои философские бредни… Всё-таки алкоголь делает общение понятней… - юноша, чуть качнулся на стуле, сияя жёлтыми глазами с уже откровенно вертикальным зрачком.
- Примитивнее. Алкоголь делает общение примитивней. Кроме того, за счёт расширения сосудов, ты получаешь временную лёгкую эйфорию, притупляющую все рефлексы. А с твоим телом, я бы вообще не советовал этим увлекаться…
Хедрик только раздражёно махнул рукой. Кто бы что ни говорил, но Фредерик ещё менее человечен, чем любой из аватаров. Судьёй бы ему над мёртвыми работать. Marraskuu.
И какой дурак дал ему в астрале иное имя?!
- Кстати, подпиши дарственную надпись. Князь просил. Думаю, у нас будет единственный экземпляр твоего бумагомарательства. Остальные – сожгут, если уже не сожгли…
Нивьер пожал плечами, принимая из рук демона свою собственную книгу.
«Девять ступеней».
И кто сказал, что рукописи не горят? Впрочем, к набранному на компьютере тексту, это, наверное, не относится…
Фредерик подписался без всякого выражения на лице, как будто за последние сутки делал это уже раз этак в сотый, вернул книгу юноше.
- Так зачем ты её вообще написал? Вспомнил про миры Иггдрасиля?
В голосе юноши чувствовалась, обида, горечь, непонимание. Неуместные для демона. И, слишком явные в этом человеческом обличии.
Нивьер глотнул коньяка, медленным взглядом проводил последний вздох провалившихся в небытие сумерек. Дождался, пока накроют чёрным крепом последнюю память о них. Сожгут на костре неоновых вывесок и развеют по ветру прах.
- Да, и их тоже… ты замечал, наверное, что число девять уж слишком часто встречается в описаниях? Девять кругов Ада, девять Небес, девять миров?
- О! на этом вопросе вы меня засыпали на экзамене! – Хедрик радостно хлопнул в ладоши и понизил голос до зловещего шёпота – Небес не девять, а семь!
Фредерик усмехнулся, кивнул
- Разумеется, сказано в Коране «Потом Он утвердил создание неба, которое было пеленой из дыма ;… Он семь небес в два дня установил и каждому из небес повеление Свое назначил…». И Талмуд описывает те же семь небес - Шамаим, Раквия, Сагун, Зебхул, Мохон, Зебул и Аработ… От нижнего неба с ветрами и ангелами-астрономами до самого верхнего - Дома Господня. Замечу, что согласно Еноху, падшие ангелы ждут своей участи в кромешной тьме на втором небе, а ваш милый Ад вместе с Раем находятся в пределах третьего… Ты Небожитель, Хедрик?
- Да пошёл ты…
Неприятно-голубые глаза Нивьера сверкнули январской лазурью. Холодной, жестокой. Равнодушной ко всему, кроме своей жажды знать. С решимостью хищника, обезумевшего от запаха крови.
- А гностики и вовсе считали, что наш человеческий мир, тот, что я привычно называю Мидгардом, создали по ошибке. Что Мидгард – это как раз Ад. И на каждом из семи уровней Злое Божество создало архонтов, чтобы мы не смогли сбежать… Может, ты вовсе не аватар, Хедрик? Может, ты призван навсегда томиться с нами в этом нашем общем Аду?!
Фредерик улыбался. Хедрик предпочёл бы никогда не видеть этой улыбки.
- Только представь, не было суда, не было ангелов и демонов, не было грехопадения, не было ничего. Одно божество сверху и мы – черви и крысы, всегда мешавшие ему дышать… Вспомни наркотические опыты Олдоса Хаксли: «А что, если наша земля – ад какой-то другой планеты?» … Вспомни работы Станислава Грофа… «Пациентка утверждает, что видела Огненное Божество, которое полностью окутывала Землю…»
Нет ни Господа, ни Дьявола – есть только Сила. Единая, и безразличная к нам всем. Не имеющая цвета… Ты не можешь быть демоном, Хедрик, а я не могу быть Чернокнижником. Это просто придумано нами для простоты восприятия… а, на самом деле, мы просто некие сущности, в разной степени владеющие этой самой Силой…
Нивьер вздохнул, возвращая лицу обычное спокойствие мокрой ноябрьской Тьмы.
- Не суть. Продолжим. Есть ведь ещё один общепризнанный сборник Истин и Заблуждений, описанный людьми. Наука. Именно наука пела о свойствах эфира и семи хрустальных сферах, на которой были закреплены Солнце, Луна и пять известных тогда планет. И та же наука, столетия спустя, поделила Небо на всё те же проклятые семь слоёв: Тропосфера, Стратосфера, Мезосфера, Термосфера, Экзосфера, Ионосфера, Магнитосфера… Семь небес, где, кстати, нет ни ангелов, ни демонов… В этом смысле, тебя вообще не существует. А я – форма существования белкового тела… Скажи мне, Хедрик, в чём здесь ошибка?
Юноша покрутил бокал с остатками коньяка. Золотистыми. Янтарными. В чём ошибка? В том, что демоны искажают факты, в том, что ангелы слишком далеко, а люди вообще самые страшные софисты…
- В том, что это записано людьми. И формальная наука отрицает религию.
- Вроде того. – профессор удовлетворённо кивнул – В данном случае, семь небес – это физическое строение Атмосферы. Без учёта энергетических полей. Но даже в этом своём нищенском атеистическом мире, они получили бы девять, прибавь туда наш, Мидгард, тот энергетический купол, что накрывает любой мегаполис, и течения… Я уже не говорю, что известных планет – не семь, и не пять, а именно девять, включая Землю.
- То есть ты тупо прибавил к нашим адско-райским сферам воду и людей, если следовать Еноху? – Хедрик нахмурился, будто сама по себе идея соединения Неба и Ада была ему неприятна, а в сочетании с ещё двумя категориями – и вовсе оскорбительна.
- Если следовать этой логике, то да. К семи небесам я добавил Явь и Навь. Ведь по сути, навии не являются ни ангелами, ни людьми, в любой их трактовке. Итак, девять…
- Тогда ты непоследователен. Ты мешаешь книгу Еноха со славянской мифологией, и в этой всей сумятице подменяешь понятия.
Хедрик уставился в пустой уже стакан, ожидая, когда бармен принесёт следующий.
- Это не важно. В славянской мифологии существовало три слоя реальности. Правь, Навь и Явь. Они не напрямую соответствуют христианским Раю, Аду и Человеческому Бытию, но аллегория есть. Суть в том, что каждая из культур делила мир на три части. Добро, Зло и Люди. Причём, каждую из них они с удовольствием делили ещё на три. Скажем, Отец, Сын и Святой Дух…
- Так всё-таки тебе Иггдрасиль покоя не даёт?
Фредерик посмотрел в окно. Задумчиво. Будто мысленно считая до десяти, прежде, чем ответить. Да, всё тем же спокойным бесконечно уверенным тоном.
- И он тоже. Триединство трёх миров. Три верхних мира: Асгард, Ванахейм, Альфхейм, три нижних: Йотунхейм, Хель, Свартальфхейм, три срединных: Мидгард, Муспельхейм, Нифельхейм. Замечу, что здесь был реализован принцип восьми направлений по сторонам света и одно ключевое, к центру, Мидгард. Подобная же система использовалась и во многих дохристианских традициях, скажем, в кельтской.
Аналогично, в Индии число священного огня - квадрат со стороной из девяти меньших квадратов образует мандалу из восьмидесяти одного квадрата, которая заключает в себе вселенную и служит проводником к ней. Девять – число Вселенной, понимаешь? Число бесконечного и законченного совершенства…
- Число совершенства – число шесть – Хедрик икнул и облокотился на стол – за эту Пифагорейскую дрянь вы изволили выгнать меня с пересдачи. Потому что совершенное число – это когда сумма его делителей равна их произведению… и самому числу.. то есть 1+2+3=6=1*2*3…
- Я выгнал тебя с факультета не за Пифагорейцев, и не за семь небес… В конце концов увлечение Пифагорейцев числами не носило строго сакрального характера. Любовь к математике ради самой математики изначально обречена на вымирание. И количество небес и кругов Ада… Хотя, да, для демона такое незнание человеческих заблуждений просто нелепо… - Нивьер скользнул взглядом по худенькой фигурке своего спутника. Смешной и жалкой в этом промокшем плаще, тонком сереньком свитере - Хочешь поужинать? В свои последние два часа, я вполне могу себе позволить потратиться ещё и на твой ужин…
Хедрик молча кивнул.
Снова улицы. Теперь уже тёмные, наполненные подступающей нежизнью. Медленным, сладким, смертельно-холодным поцелуем Ноября. Времени Воды.
- Marraskuu тебя нервирует? – Нивьер усмехнулся, с видимым удовольствием вглядываясь в сияние этой Чёрной непролазной Тьмы.
- А кого он не нервирует? Это люди себе Хеллоуин придумали, дескать вся «нечить» радуется. И то, иисключительно для собственного развлечения. Чтобы не так страшно было.
- Самаин. Время, когда мир Живых сливается с миром Мёртвых… Впрочем, мы опять пришли к тому же… Твой истинный мир, Хедрик, не имеет ничего общего с Навью. С той страшной и вечной памятью воды… Ты хочешь, повторить известный подвиг, опровергнув пять доказательств существования Бога, и придумав шестое?
- Я не сомневаюсь в Его существовании. – голос Хедрика прозвучал глухо, будто через стенку – И твой чернокнижнический атеизм, лично мне, глубоко противен…
- Атеизм? Атеизм - это отрицание существования бога, каких-либо сверхъестественных существ и сил и связанное с этим отрицание религии. Я верю, как минимум, в существование Сил. Я, скорее, еретик и малефик, потому что произвожу критическую переоценку официальных доктрин.
- Ты просто преподаёшь историю чужих заблуждений – огрызнулся Хедрик.
Нивьер безразлично передёрнул плечами.
-----
Хедрик подпирая ладонью щёку, рассматривал ресторанчик. Без особого пафоса, но приличный. В отделке - синий бархат и золото.
Глупая всё-таки это привычка Нивьера. Воспринимать всех своих студентов, как собственных детей, той или иной степени бездарности. Тоже чисто человеческая, кстати.
Похвалить, наказать, выгнать нафиг… навязать жесткую дисциплину, заставить себя даже не столько уважать, сколько бояться. И всё равно… вспомнить про то, что живым существам, кроме чистого знания, требуются и иные вещи…
- Всё-таки ты непоследователен. Если ты злой, то зачем проявляешь заботу? А, если нет – то почему допускаешь подавление чужой воли в собственном доме?
- Если ты демон – то включи логику. Если не можешь… - Нивьер раздражённо потёр висок – Вы все – человекоединицы. Винтики. Кусочки созданного мной механизма, или запасные детали к нему. Но, чтобы всё работало, я вынужден создавать соответствующие условия. Я забочусь не о вас. О благополучии Моего Мирка… У меня нет выбора теперь… Lasciate ogne speranza, voi ch'intrate
- То есть главная подоплёка всего, что ты делаешь – это страх?... – Хедрик удивлённо приподнял брови.
Да, этот чёртов Marraskuu был только человеком. Пусть чернокнижником. Пусть даже грамотным чернокнижником. И даже сейчас Хедриг мог попытаться его убить. Ведь Нивьер даже не успеет ничего сделать...
Но… почему тогда никто этого до сих пор не понял этого? Почему демоны не приколотили к воротам его голову хотя бы за вот это приравнивание себя любимого к сонму Князей?
- …обычный страх?!
Нивьер неопределённо улыбнулся
- Не только. Ещё, Тщеславие, Алчность и Ненависть. Тщеславие, в основном… Король на шахматной доске фигура глупая, но с её смертью заканчивается и игра.
- То есть ты искренне считаешь себя королём?
- Как видишь, самой глупой и никчемной фигурой…
Официант тихо, словно тень поставил заказ на стол, и так же незаметно испарился.
- А Кукла?
Хедрик вспомнил то странное создание фарфоровой красоты, что обычно приносило чай в доме Нивьера.
- А что, кукла? Милая вещица. Не шумит, не мешает… Для последовательных атеистов – сойдёт за последнее достижение робототехники… давай лучше ужинать.
---------
Интересно, считал ли он минуты сейчас? Ведь для Нивьера это маленький Конец Света. Когда мир просто перестанет существовать. В этом смысле, да. Партия. Шах. Мат, и нет больше игры с Господином Профессором.
- Ты боишься смерти?
- Я предпочитаю жить. Это наиболее правильная формулировка.
- Тогда какого?!... – Нивьер не дал закончить демону, его любимый на сегодняшний день вопрос, указав куда-то на потолок – Что?!
Хедрик непонимающе посмотрел на потолок. Ну, штукатурка, ну, роспись... Фредерик усмехнулся
- Представь, что на потолке сидят 3 мухи, максимальная скорость их равна 1м/с. 1,5м/с и 2 м/с, соответственно. Ускорение каждой прямо пропорционально её максимальной скорости. Когда муха опускается на стол, её тут же сгоняет посетитель, и она снова летит к потолку. Вопрос: Через какое время все три мухи снова окажутся в одной плоскости?
- Через довольно скорое – в плоскости мухобойки - если это нормальный ресторан.
Нивьер откинулся на спинку стула и засмеялся. Смех у него был неприятный, сиплый, простуженный
- Хороший ответ, но… неправильный… Через три точки всегда можно провести плоскость…
- Ну физика-то тут причём… - демон почти плакал. Все эти преподавательские шутки были не к месту. Что хотел добиться этот Marraskuu? Чтобы Хедрик психанул и бросил его одного перед смертью?!
Не выполнил поручение Князя? И так и не понял, «Зачем»?!
- Я не об этом. Это закон объективной реальности. И, заметь, снова число «3». Знаешь, какая самая устойчивая и жёсткая фигура? Треугольник. Это объективный закон вселенной, из которого следуют все прочие триединства. А три по три – есть всемогущество и божественная триада. Да, число «6» пифагорейски совершенно, но оно – «вещь в себе». Оно замкнуто и лишено творения. Всё равно, как бесполезен Ад и Рай, без Людей. Или Рай и Люди, без Ада… Ему не для чего и не к чему стремиться. Оно - вся вселенная, сжатая до абсолютного нуля. Шесть направлений: четыре стихии, жизнь и смерть, по которым нельзя пройти. Замкнутая комната.
Нивьер рассказывал уже с привычным удовольствием лектора, чуть прищурив глаза и акварельно улыбаясь.
- Девять даёт направление к центру. Девять включает вектор. Именно он возвращает всё сущее к Началу Пути и к его Концу. К Постулату Вселенной. Сумма цифр любого числа, кратного девяти, равна самому числу… 9=1+8=2+7=3+6=1+0+2+6… 9 планет, 9 месяцев ношения человеческого плода, 9 царств Атлантиды, 9 муз, 9 ангельских чинов, 9 Евангельских блаженств в Нагорной проповеди, 9 часов время от распятия Христа до смерти, … всё это только отражения общего Вселенского порядка.
- А число Антихриста?
- Это тоже «9». Из него попытались выкинуть ангелов, оставив лишь число «6», но для увеличения его значимости, вычеркнутую триаду, заменили на триединство шестёрок. Но и Антихрист, и Конец Света – это лишь часть Великого Пути. Часть Вселенной. Способ разрушить и воссоздать мир заново, как у индийского бога Шивы. 6+6+6=18=1+8=9… Как видишь, ничего нового.
- Тогда почему есть «4» и «13»? Почему Чернокнижники чтят эти числа?
- Потому что Чернокнижники – это недалёкие суеверные люди. Просто числу «13» не нашли пару, и посчитали его колдовским в своём одиночестве. Присвоили ему значение «Смерть» в тринадцатом аркане Таро… но… 13 и 4 – это одно и то же число. Как демон, ты это слышал. А «4» - всего лишь количество вершин пирамиды – фигуры, составленной их треугольников. Это житейская, земная, материальная девятка, если хочешь. Но, ладно, вернёмся к вам, любимым…
Нивьер усмехнулся, учитывая медальон с футарком, отношение Чернокнижника к общепризнанным мировым религиям было вполне очевидным.
- И было девять даров Святого Духа: «Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания…; иному вера…; иному дары исцелений…; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков» (1Кор.12:8-10). И было девять плодов Святого Духа: «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал.5:22-23). И было девять Небес и девять чинов ангельских: «Его увидят грядущим на облаках в великой силе и славе, и все девять чинов ангельских явятся…» (Иоил.3:2)…
Знакомо, правда?
Фредерик подмигнул, потом, задал вопрос следующий вопрос.
- Так почему же смертных грехов только семь, а иерархия вашего ада равна божественной?
Хедрик задумался на секунду, не то не зная, что именно ответить, не то – стоит ли отвечать вовсе. Наконец, как-то неохотно и неуверенно начал:
- Можно, к каждому благу подобрать порок… мир – праздность; кротость – гнев; воздержание – чревоугодие; любовь – сладострастие; долготерпение – тщеславие; милосердие – сребролюбие; благость – зависть… Значит ли это, что у радости и веры нет аналогов?...
- Я допускаю, что ты немного искажаешь пары, но, да… примерно так. Любое благо в отражении своём становится пороком. Вера в преломлении своём делает человека атеистом, лишающим себя души. По принципу Ницше: «Если Бог есть, как я могу вынести, что я не Бог?» Или, в преломлении наших свободолюбивых и уставших: «Мы чересчур увеличили дозу». Или самоубийство – право забирать жизнь – не есть смертный грех?
Хедрик молча кивнул.
- Теперь иерархия Ада. Среди людских заблуждений бытуют ровно 2 версии, почему, иерархия ада фактически соответствует ангельской: Херувимы, Серафимы, Престолы, Господства, Силы, Власти, Начала, Архангелы и Ангелы….
Первая, что после грехопадения вы строили свой мир по образу и подобию, а вторая – что просто сохранили присущий первоначальный чин. Обе они имеют право на существование, поскольку каждому носителю порока - демону, соответствует ангел с нивелирующим его благом.
- Ну, и? – Хедри к непонимающе смотрел на Нивьера. На это холодное лицо, жёстко очерченное лицо, озарённое тёмным пламенем торжествующей Нави.
- Обе они не верны. Иначе система становится неустойчивой. Не может быть пары. Противостояния. Должен быть третий. Значит, вы по сути, один дух. Единица, шестерёнка в своей триаде. Не было грехопадения. Просто каждое благо поделили на две крайности и серое человеческое воплощение. Ваши девять ступеней – фикция, в которой есть солнце и его тёмная сторона. И вы – только один мир. Один из девяти миров, центром которого является Мисгард…
- Сколько дверей ты открыл, Йера?
Нивьер рассмеялся, всё так же простужено и хрипло, чуть запрокидывая голову и рассыпая белые, словно седые, волосы по высокому лбу.
- Это не важно. Важно то, что является Ключом, и что Силой…
Фредерик резко замолчал, одёрнул воротник рубашки, придал лицу официальное выражение. Встал.
- Привет Князю.
Хедри обернулся и невольно похолодел. Приставы.
-------------
Рассвет всегда медлит, лениво потягиваясь первым зелёным лучом. Выжидает, дрожит, ждёт, пока уйдут все хищники ночи, и воцарится полная тишина.
Закрывает глаза, впотьмах натыкаясь на забытые копья, режет пальцы, визжит от боли, пятнает кровью своею небо…
Рассвет всегда медлит.
Иногда мне кажется, что он опоздает на нашу казнь.
- Введите виновного!
- …обвиняемого… - мягко поправил инквизитора Астарот. Официально инквизиции в этой части Европы не существовало несколько столетий, но привычка говорить «виновный» и ставить «affirmat» была сильнее времени и пространства. Это забавляло.
- … обвиняемого!
Двери довольно просторного зала открылись, впуская Нивьера в окружении двух приставов.
Да, зрелище было недостойно той, старой школы инквизиции. Настоящей, с дыбой, страппадо, тисками для дробления костей. Недостойно от первого до последнего штриха.
Брат Михаэлис понимал это, как никто другой.
Начиная от названия Судопроизводство «КМД» – комитета по магическим делам - до целей и физического состава оного.
- Почему не в кандалах? – Михаэль поморщился, глядя на спокойное лицо Нивьера, на его белоснежный воротничок рубашки и аккуратно уложенные волосы. Судя по всему, Приставы, не только не ударили его ни разу, но даже разрешили принять душ и переодеться.
- В этом нет необходимости, Господин Михаэлис, я не представляю угрозы для общества, да и… не слишком понимаю, по какому поводу меня сюда пригласили.
Фредерик улыбнулся, занял своё место на скамье подсудимых. Злорадства в его улыбке не было, но Михаэлис кожей чувствовал, что где-то оно есть. Злорадство.
И, наверное, он всё-таки ждал, что Нивьер выкинет какую-нибудь пакость. Прикажет псам-карателям КМД стрелять на поражение… Или… Но нет, Чернокнижник словно действительно сделал одолжение своим приходом. Вежливо. До омерзения вежливо спрашивая всем свои видом: «Ребята, а какого, собственно хрена? У меня через два часа работа/лекция?!»…
И, вопреки обыкновению, даже не закурил.
Михаэлис прокашлялся, потом хорошо поставленным голосом начал:
- Фредерик Нивьер, преподаватель теологии Упсальского Университета, Глава отдела по борьбе с магическими преступлениями КМД, названный Йера, Вы обвиняетесь в попытке переустройства мира, путём внедрения в массы информации разрушительного характера!
Нивьер и Астарот обменялись долгим и странным взглядом, наконец, Чернонижник медленно, чеканя каждое слово произнёс:
- В Кодексе КМД нет такой статьи. Вы придумали для меня что-то новое? И,.. простите, какую информацию я внедрял?...
- Ваша книга. – Михаэлис гневно сжал кулаки – Ваша еретическая книга «Девять ступеней», где Вы последовательно порочите все существовавшие доселе догматы, оскорбляя каждую из существующих магических рас. Ставя под угрозу…
- Эта книга? – Нивьер наклонил голову чуть набок, рассматривая инквизитора, как забавную зверушку в зоопарке, и с трудом сдерживая улыбку – Вы говорите, что мой приключенческий роман в стиле фэнтези порочит кого-то?
Фредерик обвёл зал взглядом. Да, ребята из его отдела. Знакомые мордочки судей, несколько ревнителей веры, в том числе христианской, несколько приглашённых магов и демонов, и, в качестве почётного гостя, Князь Астрарот.
Вполне штатная ситуация, исключая его, Фредерика, место.
- Хорошо. Если мы считаем оскорбительной литературу подобного характера, давайте завтра же приколотим гвоздями Пратчетта за его «Плоский Мир», Перумого за «Гибель богов», Лукьяненко за «Дозоры»… Прямо завтра… В чём разница между их массолитом и моими «Ступенями»?
- То есть… - голос Михаэлиса заметно сел – Вы не претендуете на то, что ваше описание – истинно?
Фредерик изобразил ещё более удивлённый вид.
- То есть вы могли предположить, что в несуществовани мира в нормальном его понимании, есть рациональное зерно?!
Молчание зала затянулось удавкой на шее. Нежно и смертельно-быстро. Причём, на шее у судей. Именно они инициировали общий сбор. И именно они должны были признать истинной или ложью «Ступени» и вынести приговор их автору.
Признать истиной было нельзя, ибо тогда пришлось бы признавать Девять миров, но признать просто романом… оказаться полными идиотами в глазах КМД.
- Князь Астарот, Вас эта книга затронула в не меньшей степени, и судьи хотели бы узнать Ваше мнение… - да, это был выход. Переложить на кого-то.
Астарот усмехнулся, посмотрел на Нивьера, побарабанил по столешнице своими длинными тонкими пальцами, перевитыми золотым пламенем, и, наконец, отчеканил.
- Это роман. Может, читать его и не стоит, но это роман.
Михаэлис вздохнул, потом махнул рукой в сторону Нивьера
- Обвинение снято. Только пожалуйста, Господин Йера, не пишите больше… Нам надоело сжигать и эту партию…
Договорить инквизитор не успел. Почему-то показалось, что воздух сейчас вспыхнет и потечёт. Осядет чёрной ртутью в лёгких. До кровавой рвоты, мучительной непрекращающейся боли…
Инквизитор обернулся.
Нивьер стоял, сжимая руки в кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Бледный, как полотно, с каким-то чёрным и злым выражением глаз
- Вы сожгли мои книги?! Вы посмели сжечь мой роман?! Да вы хоть представляете, какой гонорар я мог за него получить?!...
-----
Наше прошлое – это только информационный поток. Тёмная Вода. Из своих-чужих, мыслей, воспоминаний. Она плавно бежит в страну Нави, она забирает Время и кусочки Души…
Говорят наше будущее давно решено и записано в книге Судеб. Наши желания и поступки. Наши мечты, щедро нашептанные демонами.
А что тогда настоящее?!
Кусок бытия, электронные разряды в мозгу и ток крови по венам? Физическая прослойка между тем чего ещё и уже нет?
Несуществующее триединство несуществующего мира…
- Какая же ты скотина. Я, конечно, допускал, что ты сможешь найти это заклятие, но… получить «упущенный гонорар» за фальшивую книгу…
Астарот смеялся, перелистывая пустые страницы. Абсолютно пустые, кроме самой первой – дарственной надписи.
- Как ты вообще до такого додумался? Создать настолько приличное блокирующее заклятье. Да ещё с такой уверенностью рассказывать обо всех предпосылках…
Нивьер резко обернулся, сверкнул ледяными искрами взгляда
- А ты хотел бы услышать мои предположения в полной версии?
- Нет. Никогда.
Фредерик усмехнулся, достал сигарету, как будто сейчас это было единственно важным, и, наконец, медленно, немного растягивая слова произнёс:
- Вот и я не хотел бы.
Девять ступеней
Посмотри, как северный ветер вгрызается в тучи.
Как рвёт серебряный купол неба, до белёсой сукровицы, до ошмётков лазурно-голубой плоти.
Как, обезумев от запаха смерти, пьяно и радостно пинает ногами листья, воет в трубах, целует девиц пропахшими скверной губами…
- Не знал, что у тебя есть сейчас время на подобные вещи… - он подошёл, опёрся о парапет, пытаясь разглядеть в водах Лиммат хоть что-то стоящее. Бесполезно.
- Сейчас всё время мира в моём распоряжении. – Фредерик Нивьер, приподнял уголок губ в подобии улыбки - Особенно сейчас.
читать дальше
Как рвёт серебряный купол неба, до белёсой сукровицы, до ошмётков лазурно-голубой плоти.
Как, обезумев от запаха смерти, пьяно и радостно пинает ногами листья, воет в трубах, целует девиц пропахшими скверной губами…
- Не знал, что у тебя есть сейчас время на подобные вещи… - он подошёл, опёрся о парапет, пытаясь разглядеть в водах Лиммат хоть что-то стоящее. Бесполезно.
- Сейчас всё время мира в моём распоряжении. – Фредерик Нивьер, приподнял уголок губ в подобии улыбки - Особенно сейчас.
читать дальше